Клев Михаилу Палладиевичу показался слабым.
– Насадка у нас хорошая,- говорил он.- А вообще запомните, друзья: каков рачок, таков и бычок. Другими словами, свежий ему нравится, а если рачок начал портиться, его возьмет только голодный бычок.
Через несколько минут он дал команду:
– Трави кодол! Пять метров!
Я сделал это, и “Балладу” течение тотчас же отнесло на новое место. Здесь сначала клев был хорошим, а потом опять пришлось стравить пять метров кодола. Это расстояние не случайное – именно столько метров было от крючков у нашего старшого, сидевшего на корме, до крючков у Антона Антоновича, сидевшего на носу. Спустившись до края банки (мы поняли это, когда грузила перестали стучать о камни), я стал подтягивать “Балладу” на 5 м. Так лодка второй раз прошла по одному и тому же месту.
После странной поклевки Антон Антонович вытащил краба, которому так понравилась креветка, что он не хотел с ней расставаться и только в воздухе отпустил ее. Но было уже поздно: краб упал на дно лодки. Он тут же заспешил в укромный уголок, но был водворен в ведро с водой. Вскоре и я почувствовал непонятную поклевку – удилище сильно дернуло в сторону. После подсечки леска натянулась так, что это было не под силу даже двум кнутам. Вываживать пришлось осторожно – то подтягивая, то отпуская леску.
– Наверно, камбала,- сказал старшой.
Он оказался прав: в воде скоро показалась широкая, но короткая рыба. Она поворачивалась ко мне то светлой, то темной стороной. Старшой подхватил ее подбурком и втащил в лодку. Камбала весила около трех килограммов. Вскоре такую же добычу подвел к борту Антон Антонович.
Бычки имеют характерный признак – сросшиеся брюшные плавники: из них образовалась присоска. Она необходима для того, чтобы удерживаться на дне во время волнения в прибрежной зоне. Есть много различных бычков – в водах нашей страны их насчитывается свыше 50 видов и подвидов. Вот некоторые из них, наиболее распространенные: гонец, змея, черный, губан, рыжик, головач. Обитают они главным образом в Черном, Азовском и Каспийском морях. Разницы в ловле бычков почти нет. Всегда нужно применять донку, но в одном случае ловить вдали от берега, в другом – около него. Можно, конечно, пользоваться и поплавочной удочкой, насадка должна лежать на дне или висеть в 1-2 см над ним. Крючок необходим с длинным цевьем – бычки клюют энергично, глубоко заглатывают насадку. Вытащить крючок, имеющий короткое цевье, очень трудно, на это уходит много времени. Насадка для всех бычков может быть одинаковой: креветка, морской червь, мускул моллюска, кусочки рыбьего мяса.
На Азовском море бычков ловят несколько иначе. У любителей, проживающих на северо-западном побережье, это чуть ли не главная рыба в улове. Здесь водятся бычки нескольких видов. При ловле с берега обычно попадаются песочник и травяник, реже – кнут. В сентябре, во время миграции вдоль берега, хорошо клюет цуцик.
Лучшее время ловли – на рассвете, при ветре от берега или в штиль, когда прибрежная полоса воды чистая. Во время сильного прибоя бычки уходят на глубину. Насадку удильщики забрасывают на 30-50 метров в канаву, которая образуется между берегом и узвалом (отмелью). Хорошо бычки клюют в тех местах, где дно усыпано мелкими камнями.
Несмотря на небольшой размер, бычки – промысловая рыба Черного и Азовского морей. Наверное, многие знают консервы “бычки в томате”. Одесские удильщики варят из этой рыбы хорошую уху, вкусна она и в жареном, и в копченом виде…
Одесский рынок – Привоз богат выбором овощей и фруктов, но, пожалуй, больше всего здесь рыбы. Всякой – свежей, соленой, вяленой, копченой. Это морская рыба: скумбрия, пеламида, луфарь, калкан. Особенно оживленно на углу, где торгуют бычками. Постояв здесь хотя бы с минуту, можно подумать, что бычок – главная рыба если не в Черном море, то во всяком случае на столе одесситов. Несколько десятков человек, в руках которых связки ширманов, кругляков, кнутов, на все голоса кричат:
– Бычки! Бычки! Бычки!
Не знаю, все ли из этих кричащих умеют ловить, а торговать они определенно большие мастера…
Через месяц мы возвращались. Самолет уже был на подступах к Москве, а в ушах все еще стоял крик:
– Бычки! Бычки! Бычки!
