В два часа по московскому времени было светло, как Днем: над Белым морем стояли знаменитые белые” ночи. Лайнер “Буковина”, на борту которого мы с Антоном Антоновичем плыли из Архангельска, бросил якорь в 3 км от деревни Нижняя Золотица, улицы которой протянулись не только вдоль Беломорского побережья, но и вдоль речки с поэтическим названием Золотица. Здесь жила и сочиняла свои сказания Марфа Семеновна Крюкова. Ее скромная могила совсем близко от моря – в прилив его волны разбиваются в 2 м от нее.
Осмотрев деревню, мы пошли на побережье. Оно покрыто булыжником и крупной галькой. Собрали спиннинги, но вместо блесен привязали к лескам небольшие крючки, а повыше – поводки с грузилами. Насадку найти ничего не стоило: мы отдирали от валявшихся на берегу старых бревен кору, и личинки жуков вываливались десятками.
На море была небольшая волна. Она не мешала нам. Закинув насадку метров за тридцать, мы натянули лески, а затем слегка отпустили их. Антону Антоновичу повезло первому: леска вскоре выпрямилась, и в тот же момент он подсек. Рыба сопротивлялась несильно, однако упрямо, не прекращая, тянула от берега, в глубь моря. Наконец показалось что-то такое, чего нельзя было сразу разглядеть: мешало мелькание то серого, то белого цвета. Подсачка у нас не оказалось, и свою первую добычу приятель выбросил на берег широким взмахом.
– Камбала,- сказал он.
Действительно, он вывел полукилограммовую камбалу. Она глубоко заглотала насадку, снять ее с крючка оказалось делом нелегким. Это была ершоватка. Обычно длина ее – до 40 см. Живет она не только в Белом, но и в Баренцевом море. Ей больше нравится песчаный грунт прибрежной зоны, любит она губы и заливы. Кормится червями, ракообразными и мелкими рыбами, миграций не совершает.
Под вечер – правда, о нем свидетельствовали только часы – мы прибыли в Верхнюю Золотицу. Когда моторка ткнулась в конец какой-то улицы, первыми, кого мы увидели, оказались ребята. Те, кто повзрослее, несли удочки, а малыши с трофеями шагали впереди. Я сначала не поверил своим глазам: ребята несли камбалу. Неужели в речке поймали? Я остановил их и спросил об этом.
– Да, в речке,- ответил самый старший.- Она вот какая бывает.- И он показал на камбалу длиной 30 см.
Места, где надо ловить, мы “нащупали” довольно быстро – помогли те же ребята. Они верно сказали, что речная камбала не любит стоять на течении – ее надо искать за мысом или островом, в заводи, там, где дно илисто-песчаное. Клевала она, как, впрочем, и морская камбала, уверенно, редко сходила с крючка и очень часто заглатывала насадку. Трудно сказать, что ей больше нравилось: она клевала на червя, короеда, ручейника, кусочки свежей рыбы. Не составил труда и выбор снасти – более подходящей оказалась донка. Там, где позволял берег – был крутым, а под ним глубоко, ловили поплавочной удочкой. Лучше, если у крючка длинное цевье, а сам он небольшой: рот у камбалы маленький. По этой же причине на крючок следует цеплять не целый червь, а кусочек его, маленькую личинку и т. д.
В теплую погоду речная камбала выходит на мелководье и порой клюет там, где глубина не больше метра. Считается, что это прибрежная морская рыба, в реку заходит на откорм. Однако в дальнейшем мы встречали ее на Золотице очень далеко от моря, даже за тремя грядами порогов, пересекающих все русло этой речки. Как она умудрилась туда попасть, не знаю. Возможно, ей удалось это во время весеннего паводка.
Речная камбала легко переносит изменения солености воды. Она часто встречается не только в пресной воде, но и в сильно опресненных водах устьев рек, впадающих в море. Однако с приближением нереста отходит в наиболее соленую воду, какую только может найти. Во время этой миграции речная камбала ничем не кормится, а когда нерестится, настолько тощает, что самцы теряют пятую, а самки даже две пятых своего веса.
